Позабудь, что было... - Страница 34

– Десять минут, Сара!.. – услышала она окрик Джоса.

Сара выбралась из ванны, наскоро вытерлась и поморщилась, увидев, что губы после удара Дэвида уже начали распухать.

Лимонного цвета халатик, который она купила в прошлом году, был довольно удобный. У Сары не было сил накладывать свежий макияж, и она ограничилась тем, что провела щеткой по волосам. Вид у меня ужасный, критически подумала она, мимолетно глянув на свое отражение в зеркале. Никакого сравнения с Хелен.

– Как раз вовремя. Я уж собирался вытаскивать тебя из ванны.

Джос стоял в дверях кухни. Он снял пиджак и расстегнул верхние пуговицы на рубашке.

– Омлет тебя устроит? – весело спросил он. – Через минуту все будет готово.

– Чудесно.

В крохотной квартирке не нашлось места для обеденного стола, и Сара обычно ела в кухне либо уносила поднос в гостиную. Джос, судя по всему, предпочел последний вариант – через открытую дверь Сара заметила стоящие на кухонном столе подносы.

– Иди, присядь, – заботливо предложил он. – Как себя чувствуешь?

– Паршиво, – призналась Сара, – но теперь мне кажется, что все это было дурным сном. Даже сейчас я с трудом могу поверить, что Дэвид…

– Оставь эти мысли, – приказал Джос. – Кстати, я взял на себя смелость открыть бутылку вина.

Вина? Сара озадаченно нахмурилась. Она так редко пила и еще реже устраивала в квартире вечеринки, что нечасто покупала спиртное. И тут вспомнила, что один из авторов на прошлое Рождество подарил ей полдюжины бутылок вина. Сара запихнула их в кухонный шкаф и напрочь забыла об этом. Поразительно, как Джос ухитрился их откопать.

– Белое, по счастью, – сообщил он минут через десять, поставив перед Сарой поднос с тарелкой, на которой красовался аппетитный омлет. Джос наполнил бокалы и принес из кухни свой поднос.

– Наверное, после Хотон-хауса эта квартира кажется тебе мышиной норкой, – невесело заметила Сара.

– Она напоминает мне те годы, когда я работал в газете. Поверь, мне доводилось жить в местах и похуже…

– И что же заставило тебя бросить все это – я имею в виду работу репортера?

Словно чувствуя потребность Сары отвлечься от тягостных мыслей, Джос серьезно ответил:

– Устал скитаться. Мне хотелось от жизни большего, чем постоянное пребывание среди незнакомых людей. После нескольких лет подобного существования начинает казаться, что живешь в стеклянной колбе, отгороженный от всего мира.

– И ты променял блестящую карьеру на скромное деревенское бытие. Довольно резкий перепад.

– Быть может… Но именно к этому я и стремился. Мне кажется, у большинства людей в сердце живет затаенная тяга к оседлой жизни, к надежным стенам своего дома.

– Угу… Знаешь, подростком я всегда мечтала поселиться в Хотон-хаусе, – застенчиво призналась Сара. – Я влюбилась в этот дом, когда мне было двенадцать, и с тех пор осталась верной этому чувству. – При этих словах она рассмеялась и увидела, как в глазах Джоса мелькнуло странное выражение.

– И ты во всем так постоянна, Сара? – негромко спросил он. – Уж если отдаешь кому-то свое сердце, то раз и навсегда?

Сара понимала, что Джос поддерживает разговор из вежливости, чтобы помочь ей расслабиться, но все же ответила так серьезно, словно он потребовал ответа:

– Да. Беда в том, что в наши дни большинству людей такая любовь ни к чему – чересчур обременительно, – добавила Сара, мимолетно вспомнив Хелен, которая тоже принадлежит к многотысячной армии разведенных.

Джос не сводил с нее пристального взгляда. Он слишком глубоко проник в мои сокровенные мысли, с испугом подумала Сара. Слишком много узнал обо мне.

– Расскажи мне о своем детстве, – потребовала она. – Где ты родился?

– В Ланкашире, – тотчас ответил Джос. – Мой отец владел там небольшой типографией. Они с матерью переехали жить в Австралию пять лет назад, когда моя сестра вышла замуж за австралийца. Живут теперь в окрестностях Сиднея…

– Ты, должно быть, скучаешь по ним.

Сара вспомнила, как сама тосковала по папе и маме, затем подумала о том, как сильно не хватало бы ей Джейн, если б сестра со своим семейством вздумала переехать куда-то на край света…

– Немного, но ведь существует такая вещь, как самолеты, и кроме того, не забудь, что моя скитальческая жизнь началась за несколько лет до их отъезда. Хочешь еще вина?

– Я уже выпила три бокала, – возразила Сара. По правде говоря, она приятно расслабилась, если не сказать – захмелела.

Джос взглянул на часы.

– Через десять минут по телевизору будет передача, которую я хотел бы посмотреть. Не возражаешь?

– Нет-нет, нисколько. А что за передача?

– Да так, обычное ток-шоу, но там будет интервью с одним американским писателем, который, насколько мне известно, сейчас ищет себе новых издателей в Англии. Генри Блейк – может быть, слышала?

– О да, – кивнула Сара. – Он, кажется, пишет о пирамидах, космосе и пришельцах?

У Джоса чуть заметно в улыбке дрогнули губы.

– Можно сказать и так, – согласился он. – У Блейка множество последователей, он выдвигает в защиту своей теории весьма веские аргументы.

– Так ты веришь в то, что он пишет? – с вызовом осведомилась Сара.

– Этого я не сказал. – Джос поднялся, взял подносы с грязной посудой и скрылся в кухне. Вернулся он через минуту с двумя кружками кофе.

– Ммм, – пробормотала Сара, – как приятно, когда тебя балуют… Ты станешь для кого-то замечательным мужем.

Эти слова вырвались у нее прежде, чем она успела прикусить язык. Казалось бы, что в них такого – на подобный манер Сара могла бы поддразнить любого из своих холостых знакомых, и все же почему-то на сей раз сказанное неловко повисло в воздухе. С чего бы это? Лгунья, мысленно обругала себя Сара, ты же отлично знаешь, в чем дело. Знаешь, кто она – единственная женщина, которую ты согласилась бы видеть женой Джошуа Ховарда…